Искусство удивления

Художест-венный руководитель театра магии и фокусов «Самокат» Сергей Щукин не верит в Вольфа Мессинга, но обожает красивые сказки.

В этом театре замирает дыхание и у детей, и у взрослых. Здесь случаются чудеса. Зрители вовлекаются в игру, которую красиво и изящно одухотворяют своим талантом актеры.

— Сергей, ваш театр радует саратовцев уже не один год. Вы много ездили по миру. Скажите, отношение к искусству фокусов сильно отличается в России и за рубежом?

— Очень сильно. Для большинства моих соотечественников само слово «магия» сумрачно, таинственно. В сознании немедленно возникают какие-то зелья, обряды, ритуалы. Слово «фокусы» у многих людей в большей чести. Оно намекает на некий отдых, развлечение. А для европейцев и американцев понятие «фокус», напротив, мало что значит. Если только функциональное — фокус фотоаппарата. Зато непостижимая для большинства из нас «магия» напоена для них радостью, весельем, слово склоняет, вербует в детство.

Именно поэтому я объединил в названии нашего театра два понятия: «фокусы» и «магия».

— В мире много людей вашей профессии?

— Тысячи! На Западе это огромный шоу-бизнес. Выпускаются книги, журналы, постоянно открываются магазины с «колдовским ассортиментом». У нас  ко всему этому отношение почему-то настороженное. Может быть, потому, что в нас нет западной беззаботности. Я немало общался с теми же американцами. Понимаете, они сущие дети. Настолько открыты, доверчивы к чудесам, что дыхание перехватывает, честное слово. Они хотят отдыхать, смеяться. Им, грубо говоря, артист палец покажет — они закатываются. В российском же менталитете показанный палец немедленно вызывает в лучшем случае сеанс психоанализа и мысли о Мите Карамазове. (Улыбается. — Авт.)

— Вы окончили Саратовский педагогический институт, в совершенстве знаете английский. Плюс у вас диплом о режиссерском образовании Щукинского училища. Скажите, как же вас…

— Угораздило заняться фокусами (Смеется. — Авт.)?! Я работал режиссером в Тобольске, да и здесь в Саратове тяготел к классической драматургии, ставил Гельмана, васильевские «А зори здесь тихие». Мне близок и дорог драматический театр. Но в восьмидесятые годы в России началось что-то безнадежное. Такая чернуха, такая пустота на всех нас хлынула! Захотелось спастись от этого. А что лучше всего спасает? Конечно, сказка…

Интерес к магии у меня всегда был. В детстве, помню, прочитал книгу Аливата (это сценический псевдоним российского фокусника Александра Вадимова.) Она меня захватила. Чрезвычайно увлекательно повествовалось о магах — от древности до наших дней. О ком только ни рассказывалось в том томике: Калиостро, Гудини, Акопян, Кио… В душу мне это запало. Да и какой ребенок не любит фокусы?! Все мы в детстве обожаем мороженое и апельсины, цирк и бенгальские огни, зайцев, исчезающих в шляпе, и ленты, возникающие ниоткуда. Магия есть искусство удивления. Если не ошибаюсь, великий Эйнштейн говорил, что познание начинается с искусства удивления. Мир загадочен. Я никогда не думал, что свяжу свою жизнь с иллюзионными чудесами. А оказалось, вот оно как выпало. Но, оставаясь стопроцентно театральным человеком, я театрализовал фокусы. Без ложной скромности скажу: не то что в России, но даже в целом мире, возможно, нет больше театра, где фокусы вплетались бы в ткань спектакля. Где чудеса и сюжет не просто органично чередуются, а неотделимы друг от друга.

— Интересно, как профессиональный театральный маг и фокусник относится к личности Вольфа Мессинга. Великий чародей он был или неординарный иллюзионист?

— На мой взгляд, он не являлся феноменом, которого из него сделали. Он был одареннейшим психологом и читал не мысли, а… мускулы. Все ведь очень просто. Я, положим, говорю вам: разложите на столе пять предметов. Вы кладете коробок спичек, пудреницу, расческу, ключи и какой-нибудь брелок. Затем я говорю вам: загадайте предмет, думайте о нем, а я возьму вас за руку и угадаю вашу вещицу. (Все это вещается соответствующим голосом — торжественным, немного потусторонним, чтобы дополнительно воздействовать на психику). Затем я беру вас за руку и говорю: «Я смотрю на пудреницу, а теперь на брелок…» Ну и так далее… Будьте уверены: на нужном предмете ваша рука хотя бы чуть-чуть дрогнет. Физиология способна «продать» с головой даже самого закрытого и сдержанного человека. Мессинг был большой специалист по глазам, губам. По мимике и психике человека. В эмигрантском журнале «Грани» опубликовали его откровения «Как я дурил моих зрителей». Разумеется, сам Мессинг не знал, что это опубликуют, это были интимные признания, которыми воспользовался дошлый газетчик, но откровения поразительные.

— Жаль, если то, о чем вы говорите, — правда. Такой фильм пронзительный сняли об этой личности.

— Людям всегда жаль расставаться с мыслями о чуде.

— Ну а Вангу вы тоже ставите под сомнение?

— Я был в Болгарии. С Вангой, правда, не общался, но мне рассказывали, что у нее везде было очень много своих людей. Пока страждущий добирался до ее дома, помощники знаменитой ясновидицы дипломатично считывали с него практически всю информацию: кто, откуда, с какой болью и чаяниями прибыл.

— Сергей Владимирович, ей-богу, вы замахиваетесь на святое! Сотни людей, верующих в болгарскую прорицательницу, вас явно не поймут.

— Я говорю о личных ощущениях. Я же не утверждаю, что эти люди были шарлатанами. Может быть, для кого-то они и были волшебниками. Просто я изучил очень много книг о магии и фокусах. В искусстве фокусов есть такой раздел, как ментализм. Он изучает умственную деятельность человека. Обучает воздействовать даже на самых пристрастных интеллектуалов. Мы ведь все в той или иной степени суеверны. Если жаждешь чуда, так легко принять за него то, что им не является! Когда я открываю многие сегодняшние газеты и вижу в них эти бесчисленные зазывы от гадалок и магов, мне дурно становится! Вы представляете масштаб того, как цинично и бессовестно нас дурачат?! Причем страшно даже не то, что у людей забирают деньги за все это псевдоволшебство! Страшно, что сами личности зомбируются. Женщины верят и в венец безбрачия, и в черный сглаз и бог весть во что. Люди подсаживаются на сеансы колдунов и становятся их постоянными клиентами.

Меня вообще не вдохновляет то, что происходит в сегодняшнем обществе. Все эти «битвы экстрасенсов», все эти «встречи с неведомым», они ведь несут вполне определенную цель. Кому-то выгодно, чтобы мы отвлекались на придуманные страшилки и не обращали внимания на кошмар современного бытия. Сегодня было бы гораздо полезнее не привидения по подвалам считать, а самосознание, чувство гражданского мужества в себе воспитывать.

— Скажите, а был ли среди знаменитых фокусников хотя бы один, специализирующийся на разоблачении шарлатанов?

— Да. Гудини. Он сам был потрясающим артистом, поднявшим искусство фокуса, трюка до магии. При этом он яростно ненавидел дешевые или откровенно нечистоплотные трюки и нередко хватал самопровозглашенных магов за руку и на глазах у зрителей вытряхивал весь ассортимент разных штучек из-за пазухи или карманов подобных типов.

— Эх, и ненавидели же его, должно быть, коллеги по ремеслу!

— Гудини, будучи большим артистом, очищал свое пространство от тех, кто нес зрителям не радость или ощущение чуда, а зомбирование, подтасовку в пестрой упаковке. Понимаете, наше искусство должно дарить радость, убеждать в реальности чудес. Но ни в коем случае не втюхивать их добродушным натурам. Впрочем, добродушные, доверчивые люди, по моим наблюдениям, от всех видов магии чаще всего не без страха бегут. А вот кого все таинственное и волшебное по-настоящему привлекает, так это интеллектуалов. Мне очень нравится, как отзывался о фокусниках великий писатель Габриэль Маркес. Он признался однажды, что только робость не позволила ему стать фокусником. Оказывается, он так терялся во время показа своих трюков, что из-за стеснительности скрылся в уединении литературы. Но по его же убеждению и фокусы, и литература преследуют одну и ту же благую цель: чтобы друзья еще больше меня любили. Вот это поистине золотые слова!

— У вас, можно сказать, волшебная семья: вы, ваша супруга, сын — все занимаются фокусами. Можете рассказать какую-то семейную историю, связанную с вашим выступлением?

— Мы все вместе ездили в Китай. Там был очень представительный фестиваль. Около трех тысяч фокусников со всего мира съехались. И дилеров, продающих трюки, было, по-моему, не меньше. (Кстати, оригинальный фокус с летающим столом мы купили именно там). Так вот, Артем должен был выступать в Китае со своими голубями. И вот, только вообразите, в Москве нас с голубями на аэродроме затормозили. В Китае, мол, птичий грипп, никаких голубей! Категоричное «нет» — и все тут. Артем разнервничался. Без моих питомцев, говорит, я вообще не поеду, что я там делать буду?! Обзвонили мы кучу знакомых, чтобы пристроить пернатых, никто их не хочет брать. Люди реально запуганы  проклятым гриппом. Не можем же мы беззащитных живых существ, с которыми у сына подготовлен номер, маленьких, особых птиц для фокусов просто взять и бросить?! Короче, стресс был огромнейший. Еле-еле через одну ветеринарную службу мы этих птичек пристроили и сели в самолет. Лететь до Китая девять часов. Попали по дороге в ужасающую болтанку с грозой. Думали, вообще не долетим. Ладно, приземлились. А дальше-то что делать? Где птичек брать? И как их вообще в кратчайший срок к выступлению готовить?! И что вы думаете? Чудеса случаются! Встречаем мы на этом фестивале знакомого китайца по имени Лу. У нас когда-то в Саратове проходил конкурс циркового искусства, на котором Запашные были, Максим Никулин, много иностранных артистов и в качестве переводчика этот самый Лу работал. И он меня, представьте, запомнил. Такая вот встреча. Помог Лу с добыванием голубей для нашего сына. Потом развернулась целая комедия, как мы их контрабандно в пятизвездочный отель проносили. Этого ведь категорически делать нельзя! Если бы нас за этим занятием засекли, мгновенно выкинули бы к чертовой бабушке! Но все счастливо обошлось.

— Китайские голуби поняли команды на русском?

— Надо полагать, да, потому как сын на том конкурсе официально оказался включен в число пятнадцати лучших фокусников мира. Жаль, что в России ни один канал не вел трансляцию с фестиваля. Англичане, американцы, французы — каких только телерепортеров там не было! Но при этом ни одного российского.

— Я знаю, что в США вы были на представлении Копперфильда. Какое впечатление он на вас произвел?

— Очень артистичный и открытый человек. Никакого высокомерия. Некоторые артисты несут в себе эдакий заряд барства или даже чиновничьей спеси. А в великом и, к слову сказать, богатейшем американском маге этого и в помине не было. После концерта я к нему подошел, он подписал афишу.

— А записать на видео его выступление не удалось?

— Честно пытался. Но был замечен и рассекречен. Пленку засветили.

— Сергей Владимирович,  у вас были идеи по открытию школы юного волшебника. Расстались с этой мечтой?

— Понимаете, у нас совсем нет пространства для такого рода проектов. За годы работы скопились тысячи интереснейших книг по фокусам и магии, множество журналов, кассет! Разумеется, хотелось бы все это показывать. Но где?! На том пятачке, где мы обитаем, и без того живут сотни фокусов. Иногда обернешься и уже не понимаешь, где что находится.

У меня, хотя я и заслуженный артист, нет даже самого элементарного — гримировального столика, кушетки, куда можно было хотя бы на три минуты прилечь между представлениями, чтобы восстановиться!

Мы с супругой переписываемся со многими ведущими фокусниками мира. У нас огромный и интересный архив. Очень хотелось бы всем этим поделиться. Будь у нас пространство, могли и магазин с волшебными вещичками открыть, и маленький журнал чудес для малышей выпускать. Это могло бы стать пространством чудес для всего города! Это могло бы быть эксклюзивом города! В Лас-Вегасе есть масштабные шоу, на которых летают слоны и исчезают автомобили, в Британии и США — магические клубы, журналы, уйма магазинчиков с волшебными вещицами. В российских городах ничего такого нет. Я писал письма многим нашим депутатам. Мне отвечают, что выделили помещение в том доме, где располагается дом культуры слепых. Но позвольте — во-первых, там больные люди находятся, во-вторых, это помещение одинаково не приспособлено ни для больных, ни для театра с фокусами. Загибаю пальцы: воды там нет, отопления нет, туалет на улице, стены и потолок держатся на честном слове. Чтобы сделать из этого убожества театр, такое количество миллионов надо вбухать, что проще на эти деньги феерическое магическое шоу поставить, чем падающие стены ловить. Театра по этому адресу нет, зато есть незрячие и слабовидящие люди, которые поставлены в нечеловеческие условия. Вы извините, что я так распалился, но это к вопросу о чудесах — реальных и мнимых. Вот о чем на центральном телевидении надо говорить, а не битвами экстрасенсов сознание убаюкивать!

— Сергей Владимирович, возвращаясь к театру. Есть ли чудеса, которым вы хотите научиться?

— Да, мы приобрели потрясающей красоты кукол для сеансов чревовещания. Хотим освоить это ремесло.

— Трудно?

— Еще как! Общаться, не открывая рта, это, знаете ли, высший пилотаж. Рот пока еще не слушается — и все тут!

Светлана Микулина