Пятно вины

Отец трех малолетних больных детей лишен свободы за преступление, которое он, возможно, не совершал

Преступление и наказание — тема вечная. Увы. Не одно уже тысячелетие человечество борется с преступностью, и порой весьма изощренными способами, но так и не может одолеть зло. Все равно злодеяния совершаются. И нет им числа. Можно ли наказаниями хотя бы снизить преступность? Никто не сомневается. Вопрос, который чаще возникает в последнее время и беспокоит граждан: действительно ли наказаны те, кто совершил преступление? Речь о конкретных случаях. Ведь порой при весьма сомнительных доказательствах отправляют человека за решетку. Между преступлением и наказанием все-таки должен стоять ряд бесспорных доказательств вины осужденного, не так ли?

Герой этой публикации приговором Энгельсского суда лишен свободы на 3,5 года. Приговор пока не вступил в силу, так как Михаил Кузьмин подал апелляционную жалобу. Он не признает своей вины и не считает, что суду были представлены бесспорные доказательства того, что утром 14 декабря прошлого года он по неосторожности или невнимательности переехал на рабочем «газике» пожилую женщину, причем дважды переехал, задними колесами…

Утро седое…

Наверняка то утро добавило седины Михаилу. Все началось как обычно. Сорокалетний глава семейства выехал на работу. Он трудится мастером на одном из электросетевых предприятий Энгельса. Михаил был за рулем служебного автомобиля ГАЗ-330232, рядом с ним сидел сотрудник этого же предприятия Олег Бушнев. Ехали на улицу Колотилова, где их ждал еще один рабочий автомобиль-манипулятор. И уже всей бригадой должны были двинуться на выполнение задания. Не зная, где именно их будет ждать манипулятор, Кузьмин свернул налево на ту проезжую часть ул. Колотилова, на конце которой остановка автобуса № 284. И тут же через площадь увидел автомобиль-манипулятор и своих напарников. Один из них, Иван Недавний, заметив машину Кузьмина,  помахал рукой: дескать, подъезжай сюда! Кузьмин задним ходом выехал на 5-й Студенческий проезд и двинулся вперед к манипулятору, стоявшему у обочины на улице Колотилова. Но проехал только метров 20-30, как ему перегородил путь обогнавший его весь из себя черный BMW. Михаил остановился. И тут подбежал мужчина, в дальнейшем он станет единственным свидетелем-очевидцем по фамилии РОМАНОВ, и стал орать на Михаила, что тот наехал на пожилую женщину. Романов, по мнению Михаила, был сначала весьма агрессивен. Даже ударил кулаком по двери машины. Но, когда увидел, что в кабине водитель не один, несколько утих. Михаил с Олегом пошли к месту предполагаемого наезда. Две женщины стояли не на самом перекрестке, а на проезжей части 5-го Студенческого проезда и поддерживали тоже стоявшую и державшую в руках сумку потерпевшую. На ней была дуб­ленка, а вот на дубленке не было никаких следов наезда. Стоявшая на своих ногах, хотя при поддержке, пожилая женщина ничего не говорила. Женщины передали потерпевшую в руки Михаила и Олега, после чего молча ушли. Михаил был в растерянности, каких-либо деталей (куда исчезли дамы, например) не замечал. По всему было видно, что женщине требуется помощь, и он попросил товарища вызвать по сотовому «скорую помощь», а сам пошел обратно к своей машине и вскоре подъехал на ней к месту предполагаемого ДТП. Подчерк­нем, что Михаил завершил свой маневр на 5-й Студенческом проезде и там, где стояли женщины, наезда как такового быть не могло. Вместе с Олегом он довел пострадавшую до своей машины, посадил на ступеньку, так как женщина отказалась зайти в салон грузовичка, высок был для нее подъем. Из своей аптечки Михаил достал йод и обработал небольшую рану на лбу потерпевшей. В общем, попытался оказать первую помощь. А вскоре подъехала уже «скорая» и увезла женщину в больницу.

Сотрудники ГИБДД прибыли позднее «скорой». К этому моменту первоначального расследования дела о наезде, как вы понимаете, не было потерпевшей, а остался один свидетель Романов. BMW уехал сразу. Кто в нем был и сколько, какого возраста и пола, Михаил не знает, так как из машины никто не выходил. Свидетель Романов общался через окно. Оттуда ему был передан, по словам Кузьмина, какой-то сверток. Сотрудники ГИБДД тоже сидели в машине, предварительно забрав у Кузьмина водительские права. Они не составляли никаких актов и схем. Этим занимался приехавший инспектор Хорев. Свидетель Романов его не дождался. Ушел, оставив сотрудникам ГИБДД свои данные. Отсутствие свидетелей, потерпевшей, следов тормозящих и каких-либо колес на декабрьском асфальте не смутили инспектора, и он принялся чертить схему и готовить материалы для возбуждения дела об административном нарушении.

Схема на «липе»

Сразу заметим, что на бланке «Схема происшествия» напечатана типографским способом буквально такая фраза: «на схеме указать точные сведения, позволяющие восстановить расположение после совершение (так в тексте!) происшествия». Однако Хорев указал место нахождения автомобиля Кузьмина, который тот поставил, когда вернулся на эту часть улицы Колотилова после предполагаемого наезда. Само место наезда Хорев установил (в отсутствие очевидцев!) по пятну бурого цвета, обнаруженному им на перекрестке улиц Колотилова и 5-го Студенческого проезда. Но что это за пятно? На исследование проба не была взята. Некое пятно. А кровь ли это и чья? Оказалось, не имело значения ни для инспектора, ни для следователей, прокурора и судьи. Хотя в показаниях сына потерпевшей (женщина умерла в больнице спустя двое суток) говорится: его мать сказала, что переходила «проезжую часть, которая расположена в районе конечной остановки автобусов, и в это время ее переехал автомобиль… грузового типа…» Но конечная остановка находится на довольно далеком расстоянии от пятна бурого цвета, странно, не так ли? А вот еще одна неувязочка: в показаниях Романова, данных им следователю, говорится, что Труфанова переходила улицу в сторону Колотилова, то есть двигалась по направлению к своему дому. Однако в показаниях сына, зафиксированных в приговоре, сказано, что его мать только еще шла в поликлинику. А значит, она должна была двигаться спиной к улице Колотилова.

Итак, куда же все-таки шла женщина? Факт сей не проверен (достаточно было бы узнать, была ли она в поликлинике и на что успела пожаловаться). Непонятно, где же ее все-таки сбили или переехали. Пятно бурого цвета, если это и была кровь, причем той же группы, что и у погибшей, могло появиться на месте, где стояли те две незнакомки, поддерживая жертву ДТП. А это большая разница. Женщина могла быть сбита в другом месте. Но ее перевезли на перекресток и поставили, поддерживая с двух сторон. Так можно ли считать пятно бурого цвета местом наезда? По-моему, нет.

Между тем в тексте заключения судебно-медицинского эксперта говорится, что больная утверждала (14 декабря в 10 час. 40 мин. — Ред.), что была сбита легковым автомобилем! И это ее утверждение повторяется еще раз в заключении. Таким образом, можно сказать, что потерпевшая 78-летняя  Труфанова сразу после наезда говорила врачам, что, во-первых, она была сбита машиной, а не переехана дважды колесами, а во-вторых, сбита легковой машиной, а не машиной ГАЗ-330232 с кузовом. В заключении эксперта также говорится, что на теле были кровоподтеки, но не было каких-либо ран, цитирую: «Локально: кожные покровы не нарушены». Безусловно, Труфанова была ранена тяжело. Иначе смертельного исхода не было бы. У нее были сломаны четыре ребра. Но не будем на других описаниях останавливаться. В конце концов, умер человек. И не по своей воле, желанию, вине. Но виноват ли Кузьмин? И очевидна ли его вина? Он никого не видел, когда совершал маневр. И все время твердил только это. О наезде узнал лишь от свидетеля Романова. Вернулся на место не из чувства вины, а скорее из сострадания к женщине. Оказал ей первую помощь. Вызвал «скорую». Проверку на алкоголь прошел: установлено, что был трезв. Подписывал документы? А что в них? Его слова о том, что не видел никого и что узнал о наезде от Романова. Это признание вины? Машина стояла там, где ее зафиксировал инспектор Хорев, пятно бурого цвета было… Подписал. Его по административной линии наказали лишением права вождения на год за то, что уехал с места ДТП. Но разве вышеописанные действия укладываются в данную схему правонарушения? А вот свидетель Романов, по его словам, увидев, как машина Кузьмина дважды переехала сбитую ею же женщину задними колесами, не поспешил вызывать «скорую помощь», не подбежал к несчастной, а бросился догонять автомобиль Кузьмина, хотя, как сам Романов утверждал на следствии и в суде, в этот момент «по данной дороге двигался джип черного цвета… Водитель указанного автомобиля, как я понял, увидел картину произошедшего и в месте пересечения 5-го Студенческого проезда с улицей Колотилова, возле правой обочины остановил виновника ДТП». Ну и зачем было подбегать к виновнику, его ведь уже остановили, а женщине требовалась помощь. Где логика? Почему, когда «виновник» вернулся на место ДТП, сердобольный свидетель не оказывал помощь женщине? И почему из черного джипа так никто и не вышел? И почему только Романов оставил свои координаты, но не водитель джипа? Может быть, все-таки сверток был вручен свидетелю за проявленное усердие, и сбил женщину не ГАЗ, а джип? Такой вариант на фоне бурого пятна не кажется невозможным. Почему судья поверил только одному свидетелю обвинения, а показания напарника Михаила о том, что никого не было в момент маневра, отверг? Как и показания другого сослуживца, который махнул рукой Михаилу, чтобы он подъезжал к манипулятору, утверждавшего, что никого не было вокруг ГАЗа, посчитал ложными, данными им из неверно понятого чувства товарищества.

Но поверил Романову, что Кузьмин переехал женщину задними колесами. Вдумайтесь! Машина Кузьмина весит более двух тонн. С учетом возраста погибшей, ее болезни сахарным диабетом (все остатки кальция из костей вымыты), у нее не то что ребра должны быть сломаны, в таком теле уже костей после езды двухтонника нет, а лишь костная мука. Женщина не могла бы вообще подняться, тем более дойти до какой-либо машины.

Но ведь надо же было искать джип и тех двух женщин. Других очевидцев. Вообще что-то делать. А так… запятнали виной человека, и делу конец. И отвалите от нас всякие там искатели справедливости.

…У Михаила и его жены Валентины трое детей. Младшему годик, старшему 9 лет. По сути, кормилец семьи Михаил. Дети к тому же больны. У нас ведь с детьми, здоровыми по рождению, вообще проблема. Надо их не только выкармливать, но еще корректировать здоровье, дохаживать, лечить. А это тоже немалые деньги. И вот семью, а значит, и детей, ставят в общем-то тяжелое положение. Так что речь не только о здоровье, но и жизни больных детей. Жена вряд ли справится в отсутствие мужа. Да и присудили оплатить моральный вред потерпевшему — сыну Труфановой — 350 тыс. руб. И все это из-за вины мужа и отца, которая, как пятно бурого цвета на асфальте, непонятно откуда возникла. Доказательство вины Кузьмина — лишь показания свидетеля Романова, которые не вызывают доверия.

И какие странности порой выдает наше правосудие! Год назад в статье «Дави, водитель, дави» (№ 22 от 23-30 мая 2012 г.) было рассказано о том, как 26-летний Сергей Михайлов, нигде не работающий, задавил почти на обочине 80-летнего Василия Ивановича Леонтьева. Тот переходил дорогу по «зебре», но не дошел шага… Свидетелей было предостаточно. Сам факт неоспорим. Виновное лицо — очевиднее не бывает. Ведь Михайлов, пролетев «птицей-тройкой» несколько десятков метров, врезался в автомобиль, потому и был столь легко задержан.

Экспертиза показала высокую степень опьянения. Он лыка не вязал и не то что дорогу с пешеходами, но и руля собственной машины не видел. Михайлова лишили свободы на 2,5 года в колонии-поселении. У него во время уже судебного процесса вдруг «вылупился» малолетний ребенок. Причем ребенок жил с мамой в соседней области. Тем не менее суд признал существование данного ребенка на содержании неработающего отца смягчающим обстоятельством. И вот назначил такой «дивный» срок.

У Михаила трое детей, которые его видят, знают, любят. Он работает, содержит семью. За рулем был трезв. В отличие от Михайлова, за ним не числилось несколько ранее совершенных нарушений правил дорожного движения. И он наказан строже. Впрочем, приговор еще не вступил в силу и есть надежда, что судьба как-то иначе развернется к этой семье.

Станислав Шалункин