10 октября 2018 10:00

МК в Саратове

Больше трёх  не собираться!

Больше трёх не собираться!

Саратовских опекунов ожидают новые ужесточения

Поправки должны пресечь неразборчивое установление опеки над детьми-сиротами, а значит, оградить их от трудовой эксплуатации, сексуального рабства, махинаций с жильём и прочих «подводных камней» платного опекунства. Однако саратовские эксперты расходятся во мнениях относительно новой законодательной инициативы. В ситуации разбирался «МК» в Саратове».

 

Детишки на выданье

Российских чиновников кидает из огня да в полымя. Сначала они щедро раздают в приёмные семьи детей-сирот, хорошо приплачивая опекунам за воспитание, да ещё и хвалятся, что в стране в разы сократилось количество детских домов. А потом решают, что перегнули палку, и начинают отыгрывать ситуацию назад, забывая, что дети не игрушки и ломать их судьбу одним росчерком бесчеловечно.

Законопроект «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам защиты прав детей» начало разрабатывать ещё Минобр­науки РФ, затем разделившееся на два ведомства. Опека и попечительство «достались» новорождённому Министерству просвещения, которое возглавила Ольга ВАСИЛЬЕВА. Поправки, прописанные в законопроекте, существенно ужесточают правила опекунства, что в свою очередь может привести к увеличению числа детдомовцев.

Главные спорные моменты документа: ограничение количества приёмных детей до трёх в одной семье и обязательное психологическое тестирование, которое должны будут пройти все граждане, проживающие в одной квартире с сиротой.

Полгода назад саратовский благотворительный фонд «Александр Невский» стал членом общероссийской Ассоциации организаций по защите семьи. Специалисты фонда одними из первых ознакомились с новым законопроектом, направленным им на экспертизу.

Комментарий эксперта

Вера КУЗНЕЦОВА, директор благотворительного фонда «Александр Невский»:

— В законопроекте есть два момента, которые вызывают наибольшее недоумение общественности. Первый касается обязательного психологического тестирования. На самом деле здесь всё очень неоднозначно. Психологи разные, и методики, по которым они тестируют родителей, порой удивляют. Приведу пример: психолог провёл тестирование и сделал вывод: претендент, планирующий взять ребёнка под опеку, «не вполне сведущ в вопросах искусства». И на этом основании семье отказали. Как такое может быть?! Во-первых, понятие «искусство» очень обширно, а во-вторых, каким образом познания в данной области касаются воспитания детей? Думаю, найдётся масса примеров, когда родители, не являющиеся художниками или актёрами, оказывались добропорядочными, отзывчивыми людьми, сумевшим дать заботу и любовь малышу-сироте.  

Как считает Вера Кузнецова, для того чтобы этого не произошло, нужно ответить на важные вопросы. Кто будет разрабатывать тесты для родителей и кто их утвердит? Как это будет происходить: коллегиально, комиссионно, станут ли тесты общими для всех регионов? Второй «опасный» аспект в законопроекте касается ограничения количества детей под опекой. Если у семьи есть возможности и желание воспитывать детей, почему им можно взять только трёх ребятишек, а не четверых или пятерых?

— Конечно, сегодня много говорят о том, что приёмные семьи набирают много детей исключительно из-за наживы, — говорит Вера Алексеевна. — На самом деле органам опеки такие семьи выявить очень легко, просто опека не всегда добросовестно работает. Но это проблема не семей, которых почему-то причёсывают «под одну гребёнку», а Министерства просвещения и людей, трудящихся в этой структуре. Думаю, если ограничение до трёх детей в приёмной семье пройдёт, количество ребятишек в детских домах и интернатах существенно увеличится.

Общественница приводит в пример сельские семьи, часто берущие под опеку несколько детей-сирот.  — Все соседи в селе прекрасно знают, какая семья взяла малышей из материального интереса, а какая только потому, что любит детей, — высказывает своё мнение Вера Кузнецова. — Почему бы и органам опеки не заинтересоваться этой информацией? Да, говорят, мол, в сёлах детишек принуждают трудиться на огороде. Но и тут надо разбираться: одно дело, когда в доме, в подворье, на огороде работают как свои, так и чужие дети, и другое — если эксплуатируют только приёмных. За этим тоже должна следить опека. В целом же отмечу, что ребёнок, который пришёл из казённого учреждения, должен уметь трудиться. Знать, как посадить картошку, как её прополоть, выкопать, сварить или пожарить к обеду. Мой личный опыт общения с детьми из интернатных учреждений говорит лишь об одном: они не умеют работать и не понимают, зачем им это надо. Есть личные контакты с такими ребятами, они окончили школу-интернат, но по привычке продолжают жить на пособие — теперь уже по безработице. Они не умеют навести порядок в квартире, постирать, приготовить… Кроме того, у них выработалась стойкая привычка жить за чужой счёт, и на работу устраиваться они не спешат. Поэтому, когда все денежные выплаты заканчиваются, начинаются трагедии.

 

В отцы годится?

У саратовского омбудсмена по правам ребёнка Татьяны ЗАГОРОДНЕЙ своё мнение о новом законопроекте.

— По российскому законодательству количество детей в приёмной семье, включая как кровных, так и усыновлённых, не должно превышать 5-8 человек, — рассказывает Татьяна Загородняя. — Ограничение числа приёмных детей не считаю правильным решением. Посмотрите на наши многодетные семьи: там воспитывают по пять-семь ребятишек. Есть мамы и папы, которые вполне справятся с шестью-семью детьми и для каждого найдут время, а есть те, которые полноценное воспитание и всестороннее развитие могут обеспечить только одному или двум малышам.

Омбудсмен указывает на принципиально новые нормы законопроекта.

Комментарий эксперта

Татьяна Загородняя, уполномоченный по правам ребенка в Саратовской области:

— Очень важный момент в законопроекте — психологическое тестирование потенциальных приёмных родителей, причём оно станет обязательным. Я общаюсь с коллегами из разных регионов и знаю, что бывают случаи, когда женщина, желающая взять малыша, успешно прошла школу приёмных родителей и необходимые тесты, но с ней на одной жилплощади проживает родственник, ранее судимый за изнасилование. Так вот, новые правила, прописанные в законопроекте, обязывают пройти тестирование и школу приёмных родителей всех, кто будет проживать в одной квартире с ребёнком. Мы должны контролировать, куда и в чьи руки отдаём детей, поскольку случаи бывают разные. К примеру, женщина хочет взять в приёмную семью малыша, а с ней вместе проживает её гражданский муж или, проще говоря, сожитель. В этом случае он тоже обязан пройти школу приёмных родителей. Главное — безопасность детей, за которую мы отвечаем.

Ещё одна важная норма, которая прописывается в законопроекте: взять нового ребёнка в приёмную семью можно будет не раньше чем через год после того, как родители взяли предыдущего.

— Это объясняется тем, что детям нужно привыкнуть, идёт психологическая адаптация к новой семье (если это, конечно, не родные братья и сёстры), — объясняет Татьяна Николаевна. — И если ребятишек берут много и сразу, может возникнуть психологическое неприятие, преодолеть которое довольно сложно.

О безопасности детей в приёмных семьях неоднократно говорили в Следственном комитете РФ. Помимо любви и ласки, которые сироты по логике должны получать в замещающих семьях, они получают побои, издевательства и убийства. И число подобных преступлений растёт ежегодно: так, в 2016 г. рост составил почти 30% по сравнению с 2015-м, в 2017 г. — 27% по сравнению с 2016-м.

На августовском заседании Общественной палаты РФ, посвящённом обсуждению законопроекта Минпросвещения об ужесточении опеки, выступили представители Следственного комитета РФ. Как сообщила руководитель Управления процессуального контроля за расследованием отдельных видов преступлений СК РФ Евгения МИНАЕВА, в 2017 г. следователями СК РФ признаны потерпевшими по уголовным делам 242 ребёнка, оставшихся без попечения родителей, из них 97 пострадали от действий усыновителей, опекунов или членов их семей. При этом восемь детей погибли, четырём причинён тяжкий вред здоровью, а 19 подвергались истязанию. В отношении 52 совершены преступления против половой неприкосновенности, в отношении пяти мошеннические действия, касающиеся жилья опекаемых. Представитель Следственного комитета добавила: больше всего страдают от жестокого обращения дети, находящиеся в приёмных семьях по договору опеки (возмездная опека), — 39% от всего числа приёмных детей.

Стоит отметить, что сегодня саратовские приёмные семьи получают немалые суммы за воспитание чужих детей. Общая сумма вознаграждения и различных доплат составляет 15-17 тыс. руб. ежемесячно на одного ребёнка.

 

Сирота саратовская

Однако у саратовских общественников имеется и другая точка зрения в отношении числа детей, которые могут воспитываться в приёмной семье.

Комментарий эксперта

Елена БОЧКОВА, председатель Саратовского регионального отделения Российского детского фонда:

— Я полностью поддерживаю инициативу по ограничению приёмных детей — не более трёх в одну семью. Судите сами: если у вас восемь ребятишек, а то и десять (вместе с родными), сколько времени получится уделить каждому? Тем более приёмные родители часто берут детишек со сложными заболеваниями, а таким нужно уделять времени в разы больше, чем здоровым. В погоне за выгодой многие приёмные родители забывают, что обещали дать ребёнку настоящую семью, а не просто миску с супом.

Как считает общественница, в идеале под одной крышей и в одной семье должны жить только кровные братья и сёстры. Так ведь было и раньше: в детские дома забирали детишек вместе, не разделяли. В 2000-х годах в детских домах появились группы семейного типа, в которые, невзирая на возраст, брали всех кровных братьев и сестёр. К слову, Российский детский фонд — основатель первых в стране семейных детских домов. В конце 80-х годов таковых в нашей области насчитывалось 12.

— Семьи, имеющие собственных ребятишек, брали под своё крыло сирот, — рассказывает Елена Бочкова. — Но в те годы разрешалось брать на воспитание до пяти детей, не более. Было исключение: много ребятишек взяла семья из Ленинского района, да и то не сразу, а постепенно, поскольку у сирот стали находиться родные братья и сёстры. Могу сказать, что все 130 детей, выпущенные из наших семейных детских домов, никогда не стояли на учёте в комиссии по делам несовершеннолетних, все были обучены, многие нашли работу. Через несколько лет семейные детдома стали называться приёмными семьями. Но суть не изменилась: воспитать чужого ребёнка — тяжёлый труд. Поэтому, на мой взгляд, если поправка по ограничению взятых в семью детей пройдёт, это пойдёт на пользу всем. Приёмным родителям, порой сбивающимся с ног, особенно когда у опекаемых ребятишек начинается переходный возраст и дают о себе знать гены. И самим детям, которые попадут не в уменьшенную копию детского дома, а в семью, где каждому малышу уделяют персональное внимание, вместе с ним учат уроки, рассказывают сказки.

Автор: Ирина Лихоман

фото pixabay.com