Тема Юго-Востока Украины вновь стала популярной после популистских заявлений нового президента «незалежной» Зеленского. Наши читатели, известные в Саратове общественные деятели Валерий Ковляр и Вадим Бабенко побывали в Луганской Народной Республике в начале августа и поделились впечатлениями от увиденного с корреспондентом «МК» в Саратове». 

 

Шаг влево, шаг вправо…

— После громких заявлений президента Украины Владимира Зеленского о разведении вооружённых сил обеих сторон от линии разграничения сложилось впечатление, будто можно чуть ли не по военным окопам ходить и собирать сувениры, — рассказывает Валерий КОВЛЯР. — Но нам пришлось убедиться, что истинное положение вещей очень далеко от декларируемого спокойствия и благополучия. Уже на пропускном пункте у реки Северский Донец близ райцентра станица Луганская мы столкнулись с запредельной бдительностью и подозрительностью военных ЛНР. 

Валерий и Вадим, по их словам, хотели посмотреть, как, собственно, происходит процесс допуска луганчан на другую, «украинскую» сторону. Поэтому двинулись вместе с группой людей. Дошли до вооружённого постового, увидели, что люди показывают ему свои паспорта — то ли элэнэровские, то ли украинские, то ли оба вместе и спокойно идут дальше. Хотели повернуть назад, но услышали резкий окрик: «Стойте!»

У бойца в форме с шевронами ЛНР и с автоматом на груди вызвали подозрение фотоаппараты в руках саратовцев, хотя они ничего рядом с ним не снимали, понимая, что для этого нужно разрешение. Он потребовал документы и, увидев удостоверение с надписью «Пресса», задал следующий вопрос: «Есть ли аккредитация?»

Аккредитации не было. Боец вызвал подкрепление — ещё трёх вооружённых людей, один из которых представился начальником караула. Остальные двое держали автоматы наизготовку. Вновь прозвучало требование предъявить документы, теперь уже в более резкой форме. Вообще разговор пошёл на повышенных тонах. 

Документы Вадима БАБЕНКО остались в машине. Он направился за ними, но не успел сделать и трёх шагов, как раздалось: «Фотоаппарат! Сдать!» 

Бойцы независимой, но непризнанной республики опасались, что их сфотографируют на расстоянии. Посыпались вопросы: «Кто такие? Что снимаете? Как здесь оказались?»

Саратовским общественникам удалось убедить воинов ЛНР в своих миролюбивых намерениях. На суровых лицах бойцов впервые появились иронические улыбки, когда они услышали, что в России передают о полном мире на донбасской земле. Волжанам поверили, что они не агенты СБУ, которых, как заявили ополченцы, здесь задерживают постоянно.

Увиденное на пропускном пункте стало одним из самых ярких впечатлений для гостей из России. Перейти на ту сторону Северского Донца можно только пешком. Рядом два моста, но один из них, тот, что для автомобильного транспорта, давно взорван солдатами ВСУ. Другой — железнодорожный — заблокирован, причём оригинальным способом. Украинцы загнали на него состав из нескольких вагонов и намертво приварили колёса к рельсам. Поэтому свои машины луганчане оставляют в специально отведённом месте. Скопление автомобилей огромно — их там сотни. 

На вопрос «Что гонит жителей ЛНР на украинскую сторону?» большинство отвечают, что хотят оформить там пенсии. В Луганске после провозглашения независимости сначала вовсе не было пенсионных выплат, потом они появились в размере 3-4 тыс. российских рублей (при ценах, почти не отличающихся от наших). Вот и пытаются люди получать пенсии сразу от двух государств — говорят, что некоторым это удаётся. Правда, выстоять огромную очередь способны не все — есть сведения, что в течение июля здесь скончались 7 или 8 пожилых людей, не дождавшихся пропуска. 

В луганских СМИ и в разговорах местных жителей нынешнюю ситуацию называют «миром на минах». Боёв нет, не считая отдельных перестрелок между воинскими частями. Но вдоль каждой дороги саратовцы видели таблички тревожно-красного цвета: «Стоп, мины! Опасно! Не покидайте дорогу!». Минные поля начинаются сразу за обочиной, они ничем не огорожены, и неосторожный автомобилист может поплатиться жизнью за беспечность. В соседней Донецкой области в конце июля после объявления перемирия зафиксировано три случая подрывов мирных жителей на минах за три дня — об этом сообщило издание «МК» Донбасс». Печальный итог — трое раненых и одна погибшая женщина. Кстати, и на линии разграничения, когда бойцы ЛНР покидают на время свои посты, участки этих постов минируются.

 

Жизнь налаживается, но веры в завтра мало

По поводу бдительности. Мои собеседники рассказали, что в самом Луганске, где фотографировать не запрещено, завидев фотоаппараты, люди в военной форме начинали лихорадочно сдирать шевроны ЛНР, прикреплённые липучками. Они не верят в безопасное завтра и не хотят попасть в поле зрения украинских спецслужб. 

Что касается защитников Донбасса, то по сравнению с периодом интенсивных боевых действий их состав, как заметили наши общественники, заметно изменился. В начале 2015 г. я разговаривал по телефону с саратовским добровольцем, который находился на позициях под Луганском, там его знали по позывному «Казах». Он говорил, что местная молодёжь категорически не хочет защищать независимость и ряды ополченцев пополняются почти исключительно людьми старше 40 лет. Теперь ситуация иная. Вступив в ряды вооружённых сил, луганчанин может рассчитывать на звание прапорщика и оклад в 15 тыс. руб., что в условиях тотальной безработицы не так уж и плохо. Как пришлось убедиться Валерию и Вадиму на блокпостах, молодые прапорщики ни с кем не церемонятся, приходилось не раз слышать стрельбу, то ли предупредительную, то ли прицельную. Один из их местных знакомых рассказывал, как таксист, подвозивший военных к блокпосту, получил прикладом по голове за недостаточно вежливое к ним отношение. Однако, как считают профессиональные офицеры, храбрости таких вояк обычно хватает до свиста первой пули. Кстати, саратовцы обратили внимание, что на рынке девять из десяти продавцов — мужчины, это безопаснее, чем стоять на блокпостах. 

— По сравнению с нашей прошлой поездкой в Луганскую область, которая пришлась на осень 2016 года, когда бои возобновились, стало, конечно, гораздо спокойнее, — говорят Валерий и Вадим. — Тогда нам после 9 вечера, начала комендантского часа, категорически не разрешали въезд в город, требовали ждать наступления утра. Окна в домах были заклеены крест-накрест, как во время Великой Отечественной. Во дворах можно было увидеть неразорвавшиеся мины и снаряды. Вокруг Дома правительства ЛНР круглосуточно дежурили автоматчики, никого не подпуская. Нас предупредили, чтобы после наступления темноты мы не ходили в парки — там можно нарваться на растяжку, установленную диверсантами ВСУ. Особенно запомнилось, как школьники во время линейки 1 сентября старались спрятаться за колонны на школьном крыльце — боялись, что в любую секунду может начаться обстрел. Теперь такого нет, мирная жизнь постепенно вступает в свои права. Но местные жители признавались, что всё равно чувствуют себя как на вулкане или, вернее, на мине, которая неожиданно может быть приведена в действие. 

России луганчане благодарны за гуманитарную помощь — об этом свидетельствуют и личные признания, и многочисленные банеры вдоль дорог. А вот кто их раздражает, так это миссия ОБСЕ. Нет, ничего плохого европейские миротворцы не делают, скорее, наоборот. Но измученные «миром на мине» местные жители с неприязнью смотрят на кортежи роскошных автомобилей с эмблемами OSCE, считая, что при таких материальных возможностях коэффициент полезного действия мог бы быть гораздо выше. К тому же поговаривают, что миротворцы с Запада облюбовали для постоянного посещения наиболее дорогие заведения, попасть в которые многим представителям коренного населения не по карману. Зависть к благополучию соседей — неизбежная спутница любого кризиса. 

 

«Наши победы» против «их нравов»

Интересно полистать страницы печатной прессы ЛНР. Они удивительно напоминают советские газеты времён холодной войны: настойчиво подчёркиваются «наши» достижения, пусть даже скромные, и яростно обличаются «их» пороки. 

«Луганск достоин звания “города-героя”!», «Тарифная политика в республике социально направлена», «Дорожники за неделю уложили 368 тонн асфальта», «Тепловики устранили 63% прорывов в теплосетях города» — это газета «Жизнь Луганска», номер от 31 июля. Здесь же рассказы о зверствах украинских оккупантов: «В аду плена — в плену ада», «Секретные тюрьмы СБУ и добробатов находились в Краматорске, Харькове и Красноармейске», «Киевский режим не побрезгует “языком агрессора” для пропаганды и одурманивания жителей Донбасса», «Около 18% трудоспособного населения Украины выехало на заработки за рубеж», ну и так далее. Постоянная рубрика издания «Не забудем, не простим» напоминает о потерях мирного населения в дни боёв.

Газета «Республика» сообщает, что «СБУ превратила погранотряды на Луганщине в преступные сообщества» и раскрывает тайны врагов — «Имитация “управления карьерой” в ВСУ» в рубрике «Их нравы» (ну совсем как в советской печати 1960-1970-х!). Тут же в рубрике «На высшем уровне» проникновенный репортаж о праздновании годовщины провозглашения ЛНР «5 лет под сенью Великой Родины», под которой понимается Российская Федерация. 

«Сегодня одно, завтра другое», — негодует «Казачий вестник», подчёркивая, что «украинская сторона продолжает манипулировать пунктами пропуска в Донбассе». То ли дело у нас: «оформить крупногабаритную агротехнику можно на любом таможенном посту ЛНР», об этом рассказано под радостным заголовком «Теперь — везде». 

Противостояние осмысляется и на философском уровне. Например, еженедельник «Новороссия» предлагает материал «Мова и русский язык глазами филолога». Автор завершает его пламенно-патриотическим выводом: «Вот и получается, что лозунг «говори украiнською» — это всего лишь лозунг, начисто лишённый какой бы то ни было цивилизационной и экономической составляющей. Я уже молчу о нарушении базовых прав человека, позволяющих говорить на своём родном языке, что ранее гарантировалось Конституцией Украины и до сих пор является безусловным трендом в Евросоюзе. Просто говори! Ибо так хотим мы, ваша не ваша власть. Для того же, для чего в середине XIX века этот язык и создавали, — для противопоставления русскому. И языку, и народу, и миру. Результаты будут плачевными. Для украинского языка».

Российские издания — тот же «МК» Донбасс» — могут позволить себе иронический тон по ключевым вопросам. Скажем, пишут, что «взаимная паранойя давно стала составной частью российско-украинских отношений», а по поводу пресловутого «перемирия на мине» указывают, что «обе стороны конфликта считают политические заявления достаточными для прекращения обстрелов», хотя «в реальности это совершенно не так», и «нужно тщательно работать с представителями вооружённых сил, которые находятся на линии соприкосновения». 

Напоследок стоит заметить, что в Донбассе всё ещё продолжают надеяться не только на гуманитарную помощь, но и на могучее покровительство России, хотя к этой надежде примешивается всё большая доля разочарования.